В путешествии по Кикладам мы вновь намерены посетить любимую Кею (греч. Κέα). Любимую по многим причинам. В частности, потому что этот остров в меньшей мере затоптан туристами, чем большинство других. Здесь все еще можно увидеть осликов, перевозящих грузы, виноградарей, мотыгой разрыхляющих почву вокруг лозы, пастухов, перегоняющих своих овец, и многое другое, что напоминает о былых временах. А еще на Кее у нас есть несколько любимых мест. Сегодня я расскажу вам об одном из них. Вот только любой рассказ о Греции, в котором хоть чуть-чуть касаешься ее прошлого, чреват тем, что его невозможно остановить. Почти невозможно.
И если к концу чтения вы все еще не сумеете разобраться в древнегреческой политологии, хитросплетении божественных связей и внутрисемейном маркетинге, то можете обложиться книгами и справочниками и провести поучительные — нет, не часы! — недели или месяцы, распутывая клубки истории и мифологии. Поверьте, это увлекательнейшее занятие!
Но всегда лучше приходить в подобные волшебные места вместе с нами, потому что мы все это уже сделали и готовы о многом поведать. Если, конечно, вы этого хотите.
Ваш Борис Тополянский
Когда-то остров Кея в Эгейском море назывался иначе: был он вовсе не Кея, а И́друса, от слова «и́дор» (греч. ύδωρ) — влага, вода. Били на нем прохладные родники, росли густые леса, а сам остров населяли прекрасные нимфы.
Если кто-то не помнит, нимфы были божествами природы. Каждая из них, в зависимости от своего предназначения, следила за вполне определенным участком. Это могли быть пещера, озеро, ручей, роща или даже отдельное дерево. Природа древнегреческого мира была живой не только сама по себе: ее населяли те, кто олицетворял отдельные объекты и явления, отвечал за них. Еще нимфы были посланницами богов к людям и обладали тайными знаниями: они могли врачевать, следить за здоровьем скота, насылать безумие и многое другое. Их присутствие было крайне необходимо, ведь без нимф не было бы не только природы, но и всего, что она дарила людям.
Несмотря на многочисленность нимф, мало кто их встречал. Все знали, что они выглядят точь-в-точь как прекрасные полуобнаженные или вовсе обнаженные девушки, но если мужчине вдруг тайком удавалось подглядеть за не совсем одетой нимфой, он мог ослепнуть. А если нимфа была и вовсе нагой, человек от такого счастья просто не выживал. Представляете, как тяжело было древним грекам? Вот мелькает что-то светлое и притягательное в ближайшей роще или у ручья, а твоя первая мысль — а вдруг нимфа? Поэтому никто не устремлялся в горы и леса в поисках обнаженных нимф, а для удовлетворения любопытства, видимо, вполне хватало рассказов слепцов, порой очень великих.
Хотя нимф почти не видели, слышали их постоянно. Нежные голоса, стоило только замереть, раздавались повсюду. Они были в журчании ручьев, плеске волн, шуме ветвей, шорохе травы… Человек в те времена мог обращаться за помощью к абсолютно любому явлению природы. Мир, населенный разнообразными богами, был сложен, но прекрасен. Разумеется, пока в нем присутствовали нимфы. Навредить какой-либо из них, пусть и ненароком, было очень опасным делом. Поэтому даже деревья рубили с огромной осторожностью, ведь у каждого из них могла быть своя хозяйка. Уничтожение древнего векового дерева и вовсе считалось святотатством. Виновного могли покарать сами люди, не дожидаясь гнева богов, который мог обрушиться из-за него на всех остальных.
Безусловно, не следует думать, что нимфы обитали исключительно на Идрусе. Но, видимо, именно здесь все, за что они отвечали, сочеталось наиболее гармонично, рождая истинную красоту.
Увы, гармония и красота редко бывают вечными. Однажды на Идрусе завелся лев. Да-да, самый настоящий лев. Ведь в древнюю пору на юге Европы водились львы, которых мы сегодня знаем как вымерший европейский подвид. Ученые утверждают, что они существовали здесь аж до 100 года н.э., а последние экземпляры, сраженные гладиаторами, вполне могли погибнуть на арене цирков Рима. Так что все древнегреческие легенды о львах — немейском и прочих — не лишены оснований.
Источник: wikipedia.org
Может, все и было бы в порядке, но лев, оказавшийся на Идрусе, стал вести себя отвратительно и начал оголтело охотиться на прекрасных нимф. Они же, хотя и причислялись к низшим богам, бессмертными, за некоторым исключением, не были. Да, продолжительность жизни нимф была огромна — до 7 000 лет. Человек в ту пору жил в среднем около тридцати лет, так что в сравнении с ним нимфы действительно казались вечными. Однако они легко могли погибнуть физически. Например, в случае рубки дерева, пересыхания родника или при других не менее трагических обстоятельствах. Оказаться же сожранными львом было для чудесных нимф обстоятельством не только трагическим, но еще и крайне некрасивым, то есть в глазах древних греков совершенно нелепым.
Потери в рядах местных нимф оказались настолько существенными, что оставшиеся приняли тяжелое решение — уйти с Идрусы. Вы понимаете, что это означало в те времена? Остров покинули не девушки, а сами силы природы, обрекая его на смерть.
Как только на острове не осталось ни одной нимфы, Сириус, самая яркая звезда небосвода, по приказу разгневанных богов сжег всю растительность не только на Идрусе, но и на всех других островах Киклад — для надежности. И началась великая сушь по всей Греции. На Идрусе пересохли все источники, поля более не приносили урожай, деревья стояли без единого листа. Когда засуха стала нестерпимой, люди обратились с мольбой о помощи к богам, в частности, к Аполлону. Аполлон, получив от людей все ему причитающееся — от молитв до жертв, — передал прошение по инстанции, своему сыну Аристею.
Источник: wikipedia.org
Тут необходимо вспомнить несколько фактов. Обычно у каждого бога было множество детей, рожденных и от других богов, и от полубогов, и от людей. Матерью Аристея была Кирена, которую влюбленный Аполлон когда-то пафосно увез от отца, примчавшись в Фессалию и усадив красавицу в золотую колесницу, запряженную лебедями. Это совсем другая история, но из нее нам небезынтересно узнать, что в дальнейшем Кирена получила прозвище «убийца львов» — за соответствующий подвиг, правда никак не связанный со львом с Идрусы. Аристея в младенчестве передали на воспитание нимфам, которые научили его всему, что прекрасно умели сами: сквашивать молоко, ухаживать за пчелами, врачевать и множеству других нужных навыков. Когда Аристей подрос, его отдали в учение знаменитому Хирону — кентавру и мудрецу, жившему на родине его матери. То есть воспитание и образование у нашего героя было образцовое.
Аристей деятельно взялся за исправление ситуации и довольно быстро выполнил отцовское задание. Он принес щедрые жертвоприношения на алтарь Зевса — верховного правителя и, по совместительству, собственного деда, — прося его о дожде, и тот смилостивился. Через сорок дней после того, как Сириус начал изжаривать землю, засуха прекратилась. Но с тех пор северный ветер мельтеми дует летом в Эгейском море ровно сорок дней. Столько же дней Сириус был виден вместе со своим созвездием Большого Пса.
Добившись спасения Идрусы, Аристей тут же воцарился на нем и начал обучать жителей всему, чему его самого в младенчестве научили нимфы: земледелию, животноводству, пчеловодству и другим не менее полезным навыкам. Обязательно надо упомянуть, что именно Аристей считается первым пчеловодом, а на древних кеосских монетах был отчеканен его профиль и изображение пчелы и виноградной лозы.
Позже с Аристеем приключилась история, поведанная нам Вергилием. Она напрямую связана с нимфами, и в ней Аристей, хоть и косвенно, оказался не лучше пресловутого льва. Мы же понимаем, что, будучи полубогом, он совершенно спокойно мог общаться с нимфами, и ему не грозили ни слепота, ни смерть. Более того, с самого детства он не мог испытывать к нимфам иных чувств, кроме благодарности и любви. Причем любви не только духовной. Как-то Аристей увидел группу танцующих лесных нимф-дриад, и одна из них очень ему приглянулась. Аристей погнался за ней, то ли не зная, что та была замужем, то ли одурманенный вспыхнувшей страстью. Возможно, прекрасная нимфа и ускользнула бы от него на своих быстрых ножках и даже, упав в объятия законного супруга, пожаловалась бы тому на харассмент, но на свою беду наступила на змею. Та ее ужалила, и несчастная Эвридика — да-да, та самая! — вынуждена была отправиться в Аид.
Но вернемся к нашему рассказу. Через некоторое время после описанных событий Идруса была завоевана сводным братом Аристея — Кеосом. Отцом Кеоса был все тот же лучезарный Аполлон, а матерью — нимфа Родоэсси. Завоеватель переименовал остров в свою честь, и с этого момента он стал называться Кеосом, а в дальнейшем — Кеей.
И хотя дальнейшая судьба льва-нимфомана, из-за которого разыгралась трагедия Идрусы-Кеи, осталась неизвестной, в своих путешествиях по острову мы все же найдем его. В VI веке до н.э. неизвестный скульптор увековечил льва, вырубив в скале шестиметровую скульптуру, взирающую на город Иоулис. Пожалуйста, если вы окажетесь на Кее и придете ко льву, не хлопайте его фамильярно по морде, не садитесь на спину — проявите к нему уважение. Во-первых, кеосскому льву много лет, а во-вторых, без него не было бы всей этой истории.
Если вы пойдете ко льву по тропе со стороны Иоулиса, обратите внимание, что на дверях и ставнях одного из покинутых домов неизвестный художник нарисовал граффити, которые рассказывают об отдельных эпизодах жизни острова.
Комментарии: